И Нух, взывая к своему Господу1 сказал: «Господь мой! Поистине, мой сын из семьи моей 2 и, поистине, Твое обетование непреложно3 и Ты самый справедливый судья!»4
- Пока его сын еще не утонул и была надежда на спасение (Дарйабади).
Можно предполагать, что Нух (мир ему!) просил об этом Аллаха, когда увидел, что его сын один, и решил, что он устранился от неверных и от неверия (Аль-Манар). [↩] - Мой сын — член моей семьи, а Ты обещал спасти ее, а ведь Твое обещание — Истина… Нух (мир
ему!) говорит это в надежде, что Аллах исполнит Свое слово и спасет его семью (Кутб),
Это относится к повелению в аяте 40 — посадить семью в ковчег. Нух (мир ему!) явно понял это
так, что будет спасена вся семья, и не обратил внимания на добавление: «кроме тех, кому уже
вынесен приговор». Некоторые толкователи считают, что аяты 45-47 примыкают к аяту 43 и
упреждают, таким образом, события в аяте 44. Это предположение заставило современных
переводчиков Корана передавать молитву Нуха (мир ему!) в настоящем времени, т. е. как просьбу
о спасении сына. Но совершенно очевидно, что Нух сказал это, когда ковчег уже пристал к суше
(так считают Табари и Ибн Касир), т. е. уже после смерти сына, и это была попытка выведать его
судьбу в будущей жизни после смерти. Поэтому все относящиеся к сыну Нуха фразы этой молитвы и ответ Аллаха нужно передавать в форме прошедшего времени (Асад).
Можно считать, что Нух (мир ему!) просил об этом после разговора с сыном, прежде чем высокие волны разделили их (Аль-Манар). [↩] - Все Твои обетования исполняются. Твое слово есть сама правда (Дарйабади). [↩]
- Ты — самый справедливый судья. Поэтому Твои решения окончательны. Все они основаны на совершенном знании и абсолютной справедливости (Маудуди).
Решения Аллаха свободны от ошибок, покровительства кому-то и несправедливости (Аль-Манар). [↩]